Известно, что инициатор Пакта Николай Константинович Рерих называл его «Красным Крестом Культуры» [1, с. 82], проводя параллель между Движением Красного Креста и движением в защиту сокровищ культуры, начатым им в начале ХХ века. Для такого сравнения имеются немалые основания.

В области права есть два явления, где юридическая и этическая нормы в наибольшей степени соответствуют друг другу. Это – Красный Крест и Знамя Мира, которые мы, без сомнения, можем отнести и к области культуры, в отличие от огромного числа международных договоров и законов, призванных регулировать обустройство нашей жизни или, иначе говоря, связанных с внешней формой организации человеческого общества – цивилизацией.

Одним из основополагающих принципов Международного движения Красного Креста и Красного Полумесяца является человечность [2], что определяет и его основную цель: предотвращать и облегчать человеческое страдание и защищать человеческое достоинство [3]. Источником человечности и сострадания является культура [4]. Знамя же Мира призвано охранять именно культуру, которая есть источник не только сострадания и человечности, но и знания, Красоты, всех созиданий и высших достижений, источник всего, что делает человека человеком. «Знамя Мира не есть только Знамя Мира, – пишет Елена Ивановна Рерих, – но именно, чем жив Мир!» [5, с. 299].

Принадлежность к культуре указанных двух явлений уже отводит им особое и значительное место в области права – ведь им присуще и то, что свойственно культуре. Одной из важнейших особенностей Культуры является ее связь с Высшим. «Культура не может существовать без естественной связи с Высшим, – отмечает крупный мыслитель Людмила Шапошникова. – Ее самоорганизующаяся система формируется под непосредственным влиянием контактов с мирами более высокого состояния материи, более высоких измерений» [6, с. 45]. Эту особенность мы можем проследить в истории становления и Красного Креста, и Знамени Мира. В отношении Красного Креста на эту особенность указано в проекте Пакта Рериха. В нем о Женевской конвенции Красного Креста сказано, что она была вдохновлена «мудрым и великодушным предвидением» [7, с. 30]. Во время Первой мировой войны дееспособное к тому времени Движение Красного Креста и Красного Полумесяца спасло многие человеческие жизни. Предвидение же, или опережающий характер идей и концепций, воплощенных в общественной жизни, свойственно явлениям, тесно связанным с Высшим, с Иерархией Света. Рерих был прав в таком понимании сути Красного Креста. О своей книге «Воспоминания о битве при Сольферино», которая потрясла всю Европу и явилась мощнейшим импульсом создания Красного Креста, Анри Дюнан, основатель этого Движения, к концу своей жизни напишет: «К созданию “Воспоминания о битве при Сольферино” меня <…> подтолкнула какая-то высшая сила, я был вдохновлен дыханием Бога. В этом состоянии сдерживаемой эмоции, которая наполняла мое сердце, во мне жила интуиция, неясная и тем не менее всепроникающая, что моя работа является инструментом Его Воли; мне представлялось, что я должен осуществить это как свой священный долг и что книге этой предопределено иметь бесконечные последствия для человечества. <…> Эта сила, несомненно, приходила свыше, ибо, воистину, у меня не было мысли о себе. <…> Концепцию человечности, которая возобладала в моем сердце, я должен был так посеять в сердцах людей, чтобы она развивалась самостоятельно и дала плоды» [8, с. 25–26].

Нам хорошо известно, что и сам Пакт Рериха явился результатом мудрого и великодушного предвидения. Его инициатор, предощущая надвигающуюся мировую войну, спешил показать человечеству возможность уберечь бесценные сокровища культуры. И священная Серебряная нить, связывающая основателя Пакта с Высшим, с Великим Учителем, Космическим Иерархом, отчетливо и ясно прослеживается в творчестве Н.К.Рериха.

Отмеченные выше особенности указывают на значительную эволюционную роль обоих явлений, появившихся, соответственно, в ХІХ и в ХХ веках. Красный Крест стал основой международного гуманитарного права, т.е. всей той обширной области деятельности, в которой проявляется человеческое сострадание. Красный же Крест Культуры стал основой международного права в области культуры и явился мощным импульсом практической защиты культуры как на международном, так и на национальном уровне.

И Женевская конвенция Красного Креста, и Пакт Рериха явились результатом общественной инициативы. Между ними много и других общих черт, но мы здесь остановимся на явлении, которое отличает Пакт Рериха от Женевской конвенции Красного Креста. В утверждении Пакта Рериха и Знамени Мира в начале ХХ века деятельное участие приняла женщина, Елена Ивановна Рерих, красивейший женский облик эпохи. Только участие в утверждении Пакта, не говоря о других великих достижениях на благо человечества, ставит ее в ряд величайших людей своего времени.Незаменимое участие женщины в утверждении Пакта Рериха и Знамени Мира явилось знаком наступающей Новой Эпохи, Эпохи Культуры, Эпохи Сердца, Эпохи Женщины.

Елена Ивановна и Николай Константинович вместе составляли удивительное гармоничное целое. И это целое – редчайшее явление в истории человеческой культуры. Оно выражалось в их совместной жизни, совместном творчестве и совместных деяниях [9, с. 98]. Ключ к пониманию этого удивительного явления – жизненного сотворчества Рерихов – мы находим у Л.В.Шапошниковой: «Ее (Елены Ивановны. – М.К.) мысли, ее видение, ее тончайшие ощущения составляли внутреннюю суть того гармоничного содружества двух людей – женщины и мужчины, – где сам Рерих, тесно связанный с этой внутренней сутью, – представлял в основном внешнюю сторону» [9, с. 99]. Пакт был также совместным деянием Елены Ивановны и Николая Константиновича, и в нем проявилась отмеченная выше особенность, характеризующая все жизненное сотворчество Рерихов. Огромная работа, осуществленная Еленой Ивановной по продвижению Пакта Рериха, составляла в основном внутренний аспект, внутреннюю грань, что было мало заметно со стороны для широкой общественности. Но работа эта, в которой Елена Ивановна была, по существу, незаменимой, была чрезвычайно важна.

Мысль Николая Константиновича Рериха о Пакте Культуры, впервые высказанная им еще в начале ХХ века, получила юридическое оформление в 1929 году. Николай Константинович создавал художественные работы, посвященные Знамени Мира, писал статьи, очерки и обращения. И имя Рериха, который в прекрасных произведениях выражал свою великую идею о ведущей роли культуры в жизни человечества, стало неотъемлемой частью и основой не только Пакта, но и всего Движения в защиту культурных ценностей. Общества имени Рериха и Комитеты Пакта Рериха во многих странах мира работали по мере сил для утверждения среди широкой общественности насущного понимания значения культуры и ее защиты.

Николай Константинович и Елена Ивановна Рерихи руководили и координировали работу учреждений, которые имели важнейшее значение для продвижения Пакта: Комитет Пакта Рериха в Нью-Йорке, Европейский центр в Париже, организованный при Музее Николая Рериха в Нью-Йорке, и Латвийское общество Рериха. Елена Ивановна считала, что великая идея ее мужа о приоритете культуры по отношению к цивилизации [10], которая на юридическом языке Пакта Рериха выражалась в безусловной защите ценностей культуры в мирное время и во время войны, должна была так войти в общественное пространство, так насытить его, чтобы даже малокультурные смогли понять, что во время великих разрушений спасение – в культуре. «Пойми[те] мощь насыщения пространства!» – так обращалась Елена Ивановна к своим американским сотрудникам [11, с. 237]. Бюллетени и брошюры о Пакте Рериха и Знамени Мира, публикации в прессе, выставки, культурное сотрудничество основанных Рерихами учреждений с широким кругом деятелей культуры и целыми организациями, – словом, вся многогранная и напряженная культурно¬просветительная деятельность этих учреждений должна была способствовать продвижению идей Рериха и насыщению ими пространства.

Однако такую работу трудно проводить, если нет глубокого понимания цели и размаха начатого великого дела и значения фигуры Водителя – Николая Рериха. С уверенностью можно сказать, что сотрудники учреждений по продвижению Пакта Рериха и в Америке, и в Европе постепенно приближались к осознанию этих основ благодаря Елене Ивановне. Она была одним из редких мыслителей своего века, которая глубоко и ясно понимала суть переживаемого времени и многообразных его процессов, причем умела не только передать другим это понимание, но и вдохновить им. «…Смысл современных событий в том, – пишет Е.И.Рерих, – что в мировом масштабе доказывается вся непригодность отживших идей и построений и среди неслыханных рушений, как зарницы на черном, грозном небе, зарождаются новые идеи культурного духоводительства» [11, с. 254]. Николай Константинович Рерих был не только источником этих идей, но и мудрым Водителем, умеющим в самые тяжелые времена воплощать их в жизнь и указывать путь в будущее, устремляя к культурному строительству в планетарном масштабе. «В дни неслыханных бедствий и разрушений, – отмечает Елена Ивановна, раскрывая грандиозную картину значения Пакта Рериха и его инициатора, – когда люди мятутся, не находя выхода из порожденного ими хаоса мышления и действий, подымается мировая фигура Водителя Духа и Культуры и раздается светлый и бодрый призыв к новому строительству, к новому осознанию всечеловеческих отношений и всех духовных, творческих ценностей. Знамя Мира, Знамя Культуры, поднятое Рерихом над всем миром, истинно объединяет всех сильных духом <…> Все старые идеи отрицания и разделения отживают и уже частью отжили. Нужны новые призывные формулы единения и утверждения мощи единого духа человеческого. Нужно понимание великого водительства духа, ибо лишь в этом целительное начало мира» [11, с. 253].

Елена Ивановна в начале 30-х годов прошлого века особенно стремилась помочь своим американским сотрудникам понять значение вышесказанного, ибо американским учреждениям, носящим имя Рериха, в недалеком будущем предстояло стать эпицентром мировой борьбы за утверждение Пакта Рериха и Знамени Мира. В этой борьбе сотрудники должны прилагать лишь мировой масштаб, утверждаясь в понимании Николая Рериха как создателя «мирового объединения под Знаменем Культуры и Мира» [11, с. 226–227]. «Так утверждайтесь сами и утверждайте в этом и других», – писала Е.И.Рерих [11, с. 227]. «Мудрость его (Н.К.Рериха. – М.К.) обнимает и знает человеческое сердце, – обращается к американским сотрудникам Елена Ивановна, – и все его многочисленные странствования и знание культурных ценностей каждой страны дают ему ключ к психологии каждого народа, потому, истинно, он может поднять Знамя Мира и быть назван водителем великой Культуры. Так запомним, родные, и окружим новым, высшим почитанием и утверждением как водителя, так и все его идеи и указания» [11, с. 227].

Знамя Мира, предложенное Рерихом, несло в себе ту же идею приоритета культуры, которую Елена Ивановна выразила как великое водительство духа, в котором заключено целительное начало мира. Потому «главная цель Знамени Мира, – писала она, – объединение сознаний всего мира на понимании культурных ценностей, на осознании самодовлеющего и руководящего значения творчества духа человеческого, приводящее к осознанию Иерархии Красоты и Знания» [11, с. 229]. Утверждение Пакта Рериха и Знамени Мира, вхождение их в жизнь, есть, истинно, «заложение новой ступени сознания человечества»[12, с. 468], ибо это есть начало осознания народами космического закона Иерархии Света, Иерархии Красоты и Знания. «…Не за горами то время, – писала Елена Ивановна в 1931 го¬ду, – когда люди поймут, что Новая Эра началась с основания наших дел!» [11, с. 186].

Но возможно ли насыщать пространство великими идеями Знамени Мира, умаляя или умалчивая имя того, кто создал и поднял это Знамя? Имя, которое служило магнитом для всех сильных духом, для всех устремленных сердцем к Культуре? И не приведет ли такое умаление и умалчивание к искажению самих идей, самих основ Движения? Деятельность американских учреждений давала основания для подобных вопросов, потому Елена Ивановна взяла на себя труднейшую задачу утверждения имени Водителя Культуры в кругу американских сотрудников. «Родные наши, не сомневайтесь, как тяжко Г[уру] писать и указывать на утверждение имени, – пишет она. – Но я беру на себя утверждать имя это, ибо знаю, что нет сейчас действия более нужного и неотложного для дел» (выделено мной. – М.К.) [11, с. 237].

История становления Красного Креста в ХІХ веке подтверждает, сколь верно было понимание Е.И.Рерих именно неотложности этой задачи. Непризнание иерархического начала основателя Движения Красного Креста Анри Дюнана со стороны его сотрудников в Международном Комитете Красного Креста в значительной степени затрудняло успех дела. На Женевской конференции 1863 года произошло то, что сотрудники Дюнана считали невозможным: предложенный им важнейший принцип нейтралитета медицинских служб Красного Креста был принят делегатами всех государств, и во время заседания Конференции оставалось преодолеть последнее препятствие – непонимание одного из ведущих сотрудников Дюнана [8, с. 52–53]. Коллеги Дюнана в свое время не смогли понять, что человек, который (в отличие от них) еще до создания им Красного Креста практически и в широком масштабе воплотил в жизнь принцип сострадания и братской помощи всем раненым, несмотря на их национальность, религию и идеологию, уже является великим водителем Движения милосердия. Став жертвой заговора и будучи осужден судом в Женеве за финансовое преступление, в котором он был неповинен, Дюнан не получил никакой поддержки со стороны своих коллег в Международном Комитете [13]. Выпущенное этим Комитетом издание, посвященное 10-летию Красного Креста, было замечательно тем, как отмечают исследователи, что в нем Дюнан не только не был указан как Основатель, но и тем, что его имя было полностью изъято из истории Красного Креста [8, с. 141]. Его заслуги были приписаны другим. Сам Дюнан был лишен дальнейшей возможности участвовать в Движении Красного Креста. Естественно, когда подобные поступки касаются международной деятельности, имеющей значение для всего человечества, мы должны говорить не только об огромной неблагодарности и несправедливости, но прежде всего об ущербе, нанесенном самому делу, самому движению, что мы и видим в истории Красного Креста этого периода [14].

Потому можно с уверенностью сказать, что Елена Ивановна, охраняя имя основателя движения Знамени Мира, имя Рериха, от умаления, принижения и умалчивания его сотрудниками, встала на стражу основ Движения. В начале 1930-х годов, в ответственный период становления движения Знамени Мира, она не уставала разъяснять ближайшим сотрудникам необходимость утверждения имени Рериха, понимания и уважения его идей. Направляя культурную деятельность учреждений, ей приходилось много раз и с разных сторон освещать этот вопрос. «…Следует понять, что желание самовозвышенияпутем умалчивания или умаления водителя, – пишет она, – ни к чему не приведет, ибо все наше значение может быть поднято только его именем. Возвышая его, мы возвышаем себя. Умаляя его, мы разрушаем себя. Космический закон непреложен» [11, с. 235].

В утверждении имени инициатора Пакта Елена Ивановна достигла немалого. Достаточно вспомнить о Вашингтонской конференции Пакта Рериха в 1933 году, на которой было официально представлено 35 государств и высказано много предложений об охране сокровищ культуры, но никто, в том числе из сотрудников инициатора Пакта Рериха, не оспаривал важнейшую его идею о приоритете культуры перед цивилизацией [15]. В тексте Пакта эта идея, как уже упоминалось, нашла выражение в виде безусловной защиты ценностей культуры. А ведь это означает, что сотрудники Рерихов не только сами прониклись пониманием этой величайшей идеи Николая Рериха, но зажглись ею настолько, что сумели передать это и другим. (Для сравнения достигнутого Вашингтонской конференцией 1933 года скажем, что она разительно отличалась от Гаагских конференций 1954 и 1999 гг., посвященных вопросам защиты ценностей культуры во время вооруженных конфликтов, – на этих конференциях принцип приоритета культуры или ее безусловной защиты вызвал острейшие противоречия.)

Зажигая дух сотрудников пониманием великих идей, насыщая их огнем устремления, давая им мощное вдохновение и утверждая имя основателя движения Знамени Мира, Елена Ивановна Рерих была в истинном смысле огненным сердцем учреждений, продвигавших великую идею Пакта Рериха, их неиссякаемой внутренней силой. В большой степени благодаря огню ее сердца и духа Общества Рериха и Комитеты Пакта Рериха в Америке и Европе были деятельны в труднейшие довоенные годы, что явилось залогом успеха великого начинания.

Принятие Пакта Рериха 15 апреля 1935 года, в котором принцип безусловной защиты ценностей культуры нашел юридическое закрепление, было огромной победой. Победа настолько велика, что на первый взгляд она кажется невероятной – ведь подобный высокий уровень защиты ценностей культуры был достигнут только в 1999 году Вторым протоколом к Гаагской конвенции 1954 года. Но «невероятное» было достигнуто! Благодаря художественным и литературно-публицистическим произведениям Н.К.Рериха, благодаря его и Елены Ивановны мудрому руководству деятельностью учреждений Пакта Рериха, великая идея об охране ценностей культуры Знаменем Мира наполнила пространство планеты, вошла в самые широкие круги культурной общественности и прочно утвердилась в общественном сознании. И совершенно правильно отмечают исследователи творчества Рерихов, что Гаагская конвенция 1954 года о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта основана на Пакте Рериха. Гаагская конвенция 1954 года явилась следствием Пакта Рериха, ибо она основывалась на уже созданной Пактом Рериха ступени в общественном сознании, когда необходимость защиты ценностей культуры во время вооруженных конфликтов уже никем не оспаривалась.

После опубликования проекта Пакта Е.И.Рерих участвовала во всех этапах работы по его продвижению. В 1934 году Николай Константинович и Юрий Николаевич Рерихи отправляются в Маньчжурскую экспедицию (февраль 1934 – октябрь 1935 года), и на Елену Ивановну ложится руководство основанными Рерихами культурными учреждениями в Америке, Европейским центром в Париже, Обществами Рериха и Комитетами Пакта Рериха в Европе, а также координация между ними. В мае 1934 года она пишет руководителю Европейского Центра в Париже Г.Г.Шкляверу: «Необходимо, чтобы отсутствие Н.К. ничем не отразилось на деятельности и ввиду всех идущих событий темп стал бы акселерандо[1]. Нужно не только закреплять завоеванные позиции, но и подготовлять новые продвижения» [12, с. 86]. В течение года, предшествующего подписанию Пакта в Белом Доме, Еленой Ивановной была осуществлена ответственнейшая работа по руководству всеми учреждениями и сотрудниками, и с особой силой и красотой развернулся ее талант общественного деятеля, способного одинаково легко не только решать возникающие труднейшие вопросы, точно оценивать общественную ситуацию в отдельных странах и тенденции их развития, но также и выявлять лучшее в каждом сподвижнике, давая радость и устремляя в будущее.

В важнейшем исследовании Т.О.Книжник, посвященном вкладу Е.И.Рерих в движение Знамени Мира, автор раскрывает внушительный объем работы по руководству указанными выше организациями в Европе и Америке, которая осуществлялась Еленой Ивановной [16]. В нем Татьяна Олеговна прослеживает историю движения Знамени Мира, роль отдельных сотрудников Е.И.Рерих, а также культурных и государственных деятелей в продвижении Пакта. Следует особо отметить, что именно по указанию Елены Ивановны Г.Г.Шклявер подготовил обоснование закрепления в Пакте имени Николая Рериха с точки зрения международного права, и именно Елена Ивановна, перед лицом противодействия со стороны Госдепартамента США, настаивала на сохранении имени Рериха в этом международном договоре [16, с. 55–56, 58], разъясняя в письмах к американским сотрудникам, что «изъятие имени нарушит всё. И благословение, и Помощь Высшая не будут над безымянным Пактом» [12, с. 436].

При подписании Пакта Рериха Президент США Ф.Д.Рузвельт сказал: «Этот договор заключает в себе духовное значение гораздо более глубокое, нежели выражено в самом тексте» [цит. по: 7, с. 192]. Действительно, Пакт Рериха – это врата, которые открывают для нас неисчерпаемость идей мирного культурного строительства и сотрудничества Державы Рериха, Державы Культуры! Лишь малая часть этих идей сегодня воплощена в жизнь, неисчислимое богатство все еще ждет своего применения под Знаменем Мира! И если сегодня Пакт может служить вратами к Державе Рериха – богатейшему философскому, художественному, литературно¬публицистическому и научному наследию инициатора Пакта Рериха и основателя движения Знамени Мира, то это потому, что в самом Пакте сохранено имя Николая Константиновича. Немало усилий приложила к этому, как мы знаем, Е.И.Рерих.

Николай и Елена Рерихи не могли избежать судьбы всех Носителей Света в истории человечества. Предательство Рерихов со стороны их ближайших сотрудников Хоршей и Э.Лихтман в Америке во второй половине 1935 года явилось подтверждением той закономерности, о которой в конце жизни размышлял Анри Дюнан, – благодетелям человечества невежество никогда не могло простить их величия [8, с. 183–184]. Под влиянием предателей Генри Уоллес, министр в администрации Рузвельта, который был протектором Пакта, стал его злейшим врагом [16, с. 58–60]. После подписания Пакта он даже пытался убрать имя Рериха из этого международного договора, однако ему это не удалось [17]. Пакт прошел обязательную ратификацию в США и вступил в законную силу, являясь и в настоящее время действующим международным договором. «Ведь этот факт всем известен, – отмечает Елена Ивановна, – и Пакт после принятия и подписания его в Белом Доме прошел через две инстанции – Конгресс и Сенат – для своего узаконения. Ведь бывшее нельзя сделать небывшим» [5, с. 330].

«Вспоминаются и все начинания Лиги Культуры под Знаменем Мира. Конечно, война и, главным образом, предательство нескольких отступников затруднили и даже приостановили развитие и распространение благой деятельности, – так пишет Елена Ивановна о последствиях предательства в Америке [5, с. 296]. Одним из тяжелых следствий разрушения предателями основанных Рерихами в Америке культурных учреждений стал тот факт, что страна, которая под руководством Ф.Д.Рузвельта восприняла и утвердила Пакт Рериха и могла гордиться этим огромным достижением, впоследствии прекратила свое покровительство Пакту и делу защиты культуры [18]. Это тяжело сказалось на уровне международно-правовой защиты ценностей культуры в мире, ибо завоеванные Пактом Рериха позиции в самых важных пунктах были потеряны Гаагской конвенцией 1954 года [19].

Несмотря на все препятствия и предательства, Рерихи всегда устремлялись в будущее, всегда спешили закладывать камни для его строительства. «Но при наступлении нового Цикла, – пишет Елена Ивановна в августе 1946 года, – Знамя Мира и Культуры должно снова быть поднято и развернуто» [5, с. 296]. Не ошибемся, если скажем, что этот цикл будет связан прежде всего с ведущей ролью России – родиной инициатора Пакта Рериха.

Все четверо Рерихов своей жизнью явили пример любви и служения родине. Николай Константинович и Елена Ивановна всем сердцем стремились вернуться в Россию и работать на ее благо, но не смогли выполнить этого – они ушли из жизни в ожидании разрешения вернуться в Россию. Тем не менее, они сделали очень многое, чтобы подготовить это возвращение, а Святослав Николаевич Рерих, выполняя волю родителей, в 1989 году передал философское, художественное и научное наследие Рерихов созданному по его инициативе в Москве Международному Центру Рерихов (МЦР). Какое отношение это имеет к Пакту Рериха и Знамени Мира? Важнейшее.

Снова позволю себе сравнение с Красным Крестом. Как уже говорилось, между двумя международными движениями, Красного Креста и Знамени Мира, немало общего в путях историче¬ского становления, как немало общего и в судьбах их основателей. После подписания Женевской конвенции 1864 года и, соответственно, после подписания Пакта Рериха в 1935 году и предательства Хоршей, и Дюнан и Рерих прошли через судебные процессы – один в Швейцарии в ХІХ веке, другой в США в ХХ, – и эти процессы, хотя внешне они были очень разными по своим основаниям, предмету и форме, явили, по существу, вопиющую несправедливость в отношении великих общественных деятелей. И Дюнана, и Рериха неизменно окружала клевета, в которой слово «шпион» имело свое место. Но есть и разница. Швейцария, хотя и предала поруганию и забвению Дюнана, от идей Красного Креста не отказалась. Не так случилось с Пактом Рериха, ибо, как уже было сказано, страна, которая была ведущей в деле продвижения Пакта – США – в дальнейшем отказалась покровительствовать этим идеям. Но тут мы подходим к очень важному моменту. Родина. Родина Дюнана, родина Рериха. Дело в том, что, как в сказке, только осуществленной в жизни и наполненной большими страданиями, в конце жизни Дюнана правда восторжествовала, и он получил признание как действительный основатель Красного Креста. Это стало возможным благодаря общественной инициативе и планомерной общественной деятельности в течение ряда лет одного из Комитетов Красного Креста в северной Швейцарии. В результате Дюнан постепенно был реабилитирован и получил признание во всем мире, а Швейцария востребовала своего гуманитарного гения и никогда больше от него не отказывалась. Теперь мы являемся свидетелями того, что идеи Николая и Елены Рерихов, во всей своей глубине и красоте, возвращаются в Россию, а имя их на родине утверждается благодаря усилиям общественного Международного Центра¬Музея имени Н.К.Рериха. Благодаря этой общественной инициативе, Знамя Мира уже побывало в Космосе, на высочайших пиках планеты, оно ознаменовало собой ряд важнейших культурных начинаний. Поэтому утверждение имени Рериха общественностью на его родине знаменует очень важный рубеж в новом цикле продвижения идей Знамени Мира. С другой стороны, мы снова видим те же препятствия, которые возникали на жизненном пути и Дюнана и Рериха. Те же судебные процессы (только теперь они ведутся в России в отношении МЦР), которые откровенно и явно несправедливы и направлены на уничтожение величайших культурных начинаний; та же клевета, теперь уже не только по отношению к Николаю Константиновичу, но и к Елене Ивановне, творчество которой ныне стало широко известно. Яростной клевете подвергается МЦР и его руководство. Но одно можно сказать с уверенностью – все это свидетельствует об огромном признании значения осуществляемого МЦР культурного дела, ибо именно таким образом человечество «награждает» своих величайших благодетелей – как в ХІХ и в ХХ, так и в начале ХХІ века.

Поэтому мы, без сомнения, можем сказать, что МЦР есть тот самый камень или, вернее, фокус, подготовленный и созданный Рерихами во имя строительства будущего. И в этом немалая заслуга Елены Ивановны Рерих. Она готовила этот фокус, или Центр, своими планами, своими мыслями и стремлением работать на родине. В ее письмах конца 1940-х – начала 1950-х гг. мы читаем о том, что Николаю Рериху «памятник Родина воздвигнет» [5, с. 325], о том, что Фонд Рериха (Рерих Фаундейшэн) получит основание и развитие в своей стране [5, с. 403]. В письме 1948 года к руководителям Музея Николая Рериха в Нью-Йорке Зинаиде и Дедлею Фосдикам она пишет о стоящих перед ней и ее сотрудниками задачах, указывая на работу над «Сокровенными Книгами», на издание сочинений Николая Константиновича, на заботу о достойном помещении его изумительных произведений, на заложение основ новой науки, на водружение Знамени Мира… [5, с. 323]. Елена Ивановна стремилась вернуться на родину и работать на ее благо, и, без сомнения, для себя осуществление указанных выше задач она неразрывно связывала с Россией. На родину Елене Ивановне вернуться не довелось, но все то, о чем она пишет, сегодня мы видим воплощаемым МЦР, основанным ее младшим сыном – великим художником, ученым и мыслителем С.Н.Рерихом. Как бы единая нить сотворчества связывает устремления и планы Елены Ивановны и осуществляемое сегодня МЦР. И Знамя Мира развевается перед Музеем…

* * *

В глубоком значении защитной функции Знамени Мира и Красного Креста сегодня вряд ли кто¬нибудь может сомневаться. После Второй мировой войны Е.И.Рерих справедливо подчеркивала, что «все вандализмы, происшедшие за эту войну, лишь подтвердили своевременность Знамени и Пакта Мира» [20, с. 256].

Принадлежность Знамени Мира и Красного Креста к области и культуры и права предопределяет то обстоятельство, что они имеют не только защитную функцию, предусмотренную Пактом Рериха и Женевскими конвенциями 1949 года, но и огромное значение для благого просветительного воздействия на широкие круги общественности. Пожалуй, кроме Знамени Мира и Красного Креста, в области права нет другого явления, которое бы имело столь большое значение для образования и воспитания детей, молодежи. Следует подчеркнуть, что Николай Константинович и Елена Ивановна Рерихи видели в воспитательном воздействии Знамени Мира и Пакта Рериха их главную цель. Елена Ивановна отмечает: «Неужели же есть такие люди, которые, мня себя образованными и даже духовными, не понимают самого основного и главного значения Пакта и Знамени Мира? Не понимают, что значение Знамени Мира прежде всего в том, что путем охраны человеческого творчества в сознании масс и подрастающего поколения закладывается уважение именно к духовным ценностям, которыми живо человечество» [21, с. 168]. Выражая свою веру в светлое будущее Южной Америки, Елена Ивановна обращает внимание на то, что «именно они первые поддержали великую идею Знамени Мира и Пакта охранения сокровищ человеческого гения. Они первые поняли высоковоспитательное значение Знамени Мира и Пакта для подрастающих поколений, сознание которых от малых лет будет приобщаться к пониманию незаменимой ценности сокровищ человеческого творчества. Ведь лишь таким пониманием, такою бережностью к высшим понятиям и ценностям сможем мы победить в себе зверя и всю грубость, присущую этому состоянию» [22, с. 600]. Об этом же важнейшем значении Пакта и Знамени Мира пишет Н.К.Рерих одному из своих корреспондентов: «О Пакте охранения художественных и научных ценностей: я вполне согласен с Тобою, что всякие условные Лиги и всякие “некультурные некооперации” (как их называл Масарик) ни к чему не приведут. С этой точки зрения Пакты являются лишь клочками бумаг, и в этом Ты прав. Но моя идея совсем иная. Издавна я был членом Красного Креста, а затем и Французский Красный Крест избрал меня пожизненным членом. Этим путем я мог ознакомиться с деятельностью замечательного Дюнана и со всею историею прекрасного гуманитарного учреждения Красного Креста. Мне известно, какие насмешки и всякие пессимистические поругания вызывала в свое время идея Дюнана. Ее обозвали утопией, надсмехались и ругали непрактичность великого швейцарца. Потребовалось семнадцать лет упорнейших трудов, чтобы добиться первого осуществления простой всечеловеческой идеи. Таким образом, невозможное вчера вдруг сделалось вполне возможным. <…>

Моя идея о сохранении художественных и научных ценностей прежде всего заключалась в создании международного импульса к обороне всего самого драгоценного, чем живо человечество. Если знак Красного Креста всем напоминает о гуманитарности, то такого же смысла знак должен говорить человечеству о сокровищах прекрасных. От начальной школы и до всех общественных проявлений человек должен усваивать ясное представление о значении искусства и знания. Как Тебе ведомо, такое пикториальное[2] воздействие является одним из самых убедительных и запоминаемых. Таким образом, если школьники от своих первых же дней усвоят значение и Красного Креста Культуры, то в конечном счете произойдет и сдвиг сознания» [23, с. 583–584].

Приведенный отрывок замечателен тем, что в нем Николай Константинович четко обозначает зависимость защитной функции Знамени Мира и Красного Креста от просвещенности и образованности общества. Сама охрана достижений человеческого гения и жизни человека воспитывает уважение у подрастающих к высшим духовным ценностям и к человеческому достоинству. В свою очередь, выполнение этой воспитательной и просветительной функции Знамени Мира и Красного Креста является и источником защитной силы этих знаков. Чем больше поколений будет воспитываться этими благими знаками и чем глубже будет пониматься значение их, тем выше будет подниматься уровень и масштаб охраны. Иными словами, конвенции и пакты могут иметь реальную силу, только если понимается необходимость защиты жизни и здоровья человека и его творческих проявлений. Без этого понимания и осознания все конвенции и пакты становятся действительно «клочками бумаг». Возможно, что в нашем современном мире, где физическая сила пользуется большим уважением, многие посмотрят на сказанное с недоверием, считая, что только принуждение или юридическая санкция за нарушение могут иметь реальный эффект в обеспечении защиты как человека и его здоровья, так и сокровищ человеческого творчества. Однако история Красного Креста убедительно свидетельствует, что не угрозы и принуждения ввели в жизнь этот спасительный символ, но просвещенность в этом вопросе как глав государств, так и офицеров, всех солдат и широкой общественности. Невежество и непонимание уже вступившей в силу Женевской конвенции Красного Креста во время франко-прусской войны (1870–1871) привело в значительной степени к неэффективности Конвенции и преждевременным выводам о ее неприложимости и необходимости отмены. Столь важным и эффективным оказалось просвещение армий и общественности относительно Женевской конвенции, что оно стало постоянной деятельностью Международного Комитета Красного Креста. Что касается сокровищ человеческой культуры, то вряд ли ошибемся, если скажем, что и в этом важнейшем вопросе главным сдерживающим фактором для государств против разрушений является не угроза международно-правовых санкций, но общественное мнение, понимающее необходимость охраны памятников культуры каждого народа [24].

Конечно, сегодня мировая общественность считает недопустимым разрушение культурных ценностей. Однако следует отметить, что вызывают общественную реакцию, как правило, лишь наиболее грубые и варварские проявления. Многие незаменимые сокровища человеческого гения ввергаются в пучину разрушения, в том числе и в мирное время, и широкие круги общественности остаются равнодушными к этому. Невежество, справедливо указывает Елена Ивановна Рерих, предопределяет и «зачаточное состояние», или зачаточное понимание Знамени Мира, которое не может приносить народам благосостояния, но «Знамя, принятое сознаниями просветленных умов, несет высшее Благо человечеству. Оно несет конец безумному разрушению и уничтожению высших ценностей, несет и охрану человеческой жизни, которая нужна не только нашей планете, но и всем другим мирам» [5, с. 360]. Потому Елена Ивановна не уставала твердить, сколь насущно поднятие Знамени Мира, сколь неотложно внедрение в жизнь народов тех великих основ, которые оно возглавляет. Ведь оно должно помочь людям «проникнуться значением ценностей творчества Духа и научиться почитать малейшее проявление его» (выделено мной. – М.К.) [11, с. 213]. Знамя Мира поможет человечеству поставить во главу угла всей жизни Высшее: Иерархию знания и Красоты.

Знамени Мира, Культуры и Света посвящено немало строк в Живой Этике – философской системе, созданной Е.И.Рерих совместно с Великими Учителями Востока. Так, в книге Живой Этики «Иерархия» сказано: «Не может быть международного соглашения и взаимопонимания без культуры. Не может народное понимание обнять все нужды эволюции без культуры. Потому Знамя Мира вмещает все тонкие понятия, которые приведут народы к понятию культуры. Человечество не умеет явить уважение к тому, что есть бессмертие духа! Знамя Мира даст понимание этого великого значения. Не может человечество процветать без знания величия культуры. Знамя Мира откроет врата к лучшему будущему. Когда страны на пути к разрушению, то даже малодуховные должны понять, в чем заключается восхождение. Истинно, спасение в культуре! Так, Знамя Мира несет лучшее будущее» [цит. по: 11, с. 210–211]. В этой философской системе аргументированно и убедительно показано, что именно культура является средством спасения планеты от грядущих гибельных катаклизмов, именно культура – единственный путь в будущее [25]. Живая Этика пронизывала и насыщала творчество четверых Рерихов, в жизни их вели одни и те же идеи и Учителя. Потому все многогранные творческие достижения Рерихов, вся их общественная деятельность, все созданные ими учреждения в Европе, Америке и на Востоке были посвящены великому служению Культуре. В самые трудные времена Рерихи явились первопроходцами, прокладывающими великий путь в Новый Мир почитания Культуры. «Сами мы должны твердо осознать, – уже в 1955 году напишет сотрудникам Елена Ивановна, – насколько Лозунги современности, мысли о Мире, и Культурных осведомлениях, и связях, и кооперации между народами были даны и утверждены из наших Учреждений. Помните, родные, и осознайте сердцем значение приносимого Вам» [5, с. 446].

Е.И.Рерих была человеком очень скромным. Заботясь о выполнении возложенной на нее миссии, она не стремилась к общественной известности. Сегодня, благодаря публикациям Международного Центра Рерихов трудов Е.И.Рерих, мы можем по достоинству оценить ее вклад в утверждение Пакта Рериха и Знамени Мира. Этот вклад раскрывает перед нами Елену Ивановну как выдающегося общественного деятеля и мыслителя, он имеет большое значение не только в историческом аспекте, но и в эволюционном, ибо являет огромную ценность для будущего. Мысли Елены Ивановны Рерих, посвященные значению творчества духа, ведущей роли культуры, Знамени Мира,так же как и ее пример самоотверженной общественной деятельности на благо культуры, будут вдохновлять на подвиг и окрылять многочисленные будущие поколения. Елена Ивановна Рерих воплотила в жизнь слова Николая Константиновича, обращенные к женщинам, ибо она соткала и развернула Знамя Мира и тем самым открыла путь к Новому Миру, к беспредельным возможностям усовершенствования духа человека и жизни на Земле.

Литература и примечания:

1. Рерих Н.К. Листы дневника. В 3 т. Т. 2. М.: МЦР; Мастер-Банк, 2005.

2. Принцип человечности сформулирован на сайте Международного Комитета Красного Креста следующим образом: «Международное движение Красного Креста и Красного Полумесяца, рожденное желанием без дискриминации оказывать помощь раненым на поле боя, стремится <…> предотвращать и облегчать любое человеческое страдание. Его целью является защита жизни и здоровья и обеспечение уважения к достоинству человека. Оно содействует взаимопониманию, дружбе, сотрудничеству и прочному миру между народами» (The Fundamental Principles of the Red Cross and Red Crescent. ICRC publication 1996, ref. 0513. P. 2; также см.: http://www.circ.org.).

3. Discover the ICRC. ICRC, 2005. P. 9; также см.: http://www.circ.org.

4. «Чувства и поступки единения, сострадания и самоотверженности можно найти во всех культурах [мира]» (см.: The Fundamental Principles of the Red Cross and Red Crescent. ICRC publication 1996, ref. 0513. Р. 2).

5. Рерих Е.И. Избранные письма / У порога Нового Мира. М.: МЦР; Мастер-Банк, 2000.

6. Шапошникова Л.В. Актуальность Пакта Рериха в современном мире // Культура и время. 2005. № 4.

7. Знамя Мира. М.: МЦР; Мастер-Банк, 2005.

8. Angela Bennett. The Geneva Convention. The Hidden Origins of the Red Cross. Sutton Publishing. 2005.

9. Шапошникова Л.В. Великое путешествие. В 3 кн. Кн. 1: Мастер. М.: МЦР; Мастер-Банк, 2006.

10. О выраженной в Пакте идее Н.К.Рериха о приоритете культуры перед цивилизацией и о его понимании этих категорий см.: Шапошникова Л.В. Актуальность Пакта Рериха в современном мире // Культура и время. 2005. № 4. С. 40–51.

11. Рерих Е.И. Письма. Т. 1. М.: МЦР; Благотворительный Фонд им. Е.И.Рерих; Мастер-Банк, 1999.

12. Рерих Е.И. Письма. Т. 2. М.: МЦР; Благотворительный Фонд им. Е.И.Рерих; Мастер-Банк, 2002.

13. «Так, Анри Дюнан, один из величайших благодетелей человечества, должен был пройти через годы невыразимых страданий и преследований за преступление, которое он никогда не совершал…» [8, р. 104].

14. В 1873 г., когда юбилейным изданием «Международного журнала Красного Креста» было отмечено десятилетие Красного Креста, над Международным Комитетом (МККК) и самим Движением нависла реальная угроза полного распада. Кроме того, МККК были высказаны некоторые мысли, противоречащие идеям основателя Красного Креста Анри Дюнана. Так, в упомянутом издании президент МККК Гюстав Муанье (1826–1910, Швейцария) заявил, что Движение должно распространяться только в тех странах, которые являются цивилизованными в западном смысле слова, потому что бессмысленно вовлекать в него расы других культур, для которых принципы и философия Красного Креста будут чуждыми и сама идея сострадания к раненым воинам вражеской армии будет непонятна и абсурдна. Муанье считал, что после подписания в 1865 г. Турцией Женевской конвенции к ней могут присоединиться Сербия, Венгрия, Румыния и Греция. Что же касается других стран, то распространение там Красного Креста возможно постепенно и только тогда, когда там будут приняты «европейские филантропические понятия». Коррективы в такую постановку вопроса внес сам Анри Дюнан (1828–1910, Швейцария), хотя он уже был лишен права представлять Красный Крест. В результате его встречи в Лондоне с шахом Персии последний сразу дал согласие о присоединении Персии к Женевской конвенции Красного Креста. Идея же Дюнана о том, чтобы защите подлежали не только раненые, но и военнопленные, не получила поддержки в МККК. И только в 1907 г. принятием отдельной Гаагской конвенции о защите военнопленных инициатива Дюнана осуществилась [см.: 8, р. 141–142, 156–157].

15. См.: Материалы Третьей международной конвенции Пакта и Знамени Мира Рериха в Вашингтоне. 17–18 ноября 1933 года // Знамя Мира. М.: МЦР, Мастер-Банк, 2005. С. 109–161.

16. Книжник Т.О. Личный вклад Е.И.Рерих в движение Знамени Мира // Культура и время. 2005. № 4. С. 52–61.

17. Об этом известно из свидетельства Франсис Грант, сотрудницы Е.И.Рерих в Постоянном Комитете Пакта Рериха в Нью-Йорке: «Вы знаете, потом Уоллес пытался убрать имя Рериха из Пакта. Мои друзья в Латинской Америке сказали мне [об этом]. Конечно, он не смог этого сделать, но он очень старался. Они поступали самым коварным образом, и Уоллес помогал Хоршу в этом обмане» (Frances Grant. Interviews by Dr Kenneth Archer (New York, USA: November and December, 1982), unpublished. Цит. по электронной версии доклада: Kenneth Archer. Recollections of Roerich and His Peace Pact: Encounters with Original Collaborators // Seminar «Nicholas Roerich. His Legacy and Quest». 12–13 November 2009, New Delhi, India. Не опубликовано). Сам факт того, что после подписания Пакта Уоллес старался убрать из него имя Рериха, я нигде, кроме этих неопубликованных интервью Франсис Грант, не встречала. Но он согласуется со всеми другими фактами, сопутствующими предательству, поэтому считаю нужным ознакомить читателя с этими немаловажными данными.
18. Во время Гаагской дипломатической конференции 1954 г. США выступили против безусловной защиты ценностей культуры, хотя Пакт Рериха, ратифицированный США, предусматривает именно такую защиту, и не ратифицировали Гаагскую конвенцию 1954 г. – ратификация США этой Конвенции была осуществлена лишь недавно, 13 марта 2009 г.

19. Об этом см.: Куцарова М. Пакт Рериха – основа международной правовой системы защиты ценностей культуры и ее будущее // Культура и время. 2005. № 4. С. 66–77.

20. Рерих Е.И. Письма. Т. 7. М.: МЦР; Благотворительный Фонд им. Е.И.Рерих; Мастер-Банк, 2007.

21. Рерих Е.И. Письма. Т. 4. М.: МЦР; Благотворительный Фонд им. Е.И.Рерих; Мастер-Банк, 2002.

22. Рерих Е.И. Письма. Т. 3. М.: МЦР; Благотворительный Фонд им. Е.И.Рерих; Мастер-Банк, 2001.

23. Рерих Н.К. Листы дневника. В 3 т. Т. 3. М.: МЦР; Мастер-Банк, 2002.

24. Г.Паркс, руководитель Отделения Международного права при Начальнике управления военной юстиции американской армии, отмечает, что даже в том случае, когда есть юридические основания, памятники культуры не атакуются, когда известно, что информация об этом попадет в СМИ и таким образом нанесет долговременный урон авторитету США. См.: W.Hays Parks, Chief, International Law Branch, Office of the Judge Advocate General of the Army. The 1954 Hague Convention for the Protection of Cultural Property in the Event of Armed Conflict // A Symposium on Destruction and Rebuilding of Architectural Treasures in Bosnia and Herzegovina // http://www.kakarigi.net/manu/ceip4htm. 25. О взглядах Авторов Живой Этики на Культуру см.: Шапошникова Л.В. Этическая философия космической эволюции / Держава Рерихов: Сб. ст. В 2 т. Т. 1. М.: МЦР; Мастер¬Банк, 2006. С. 222–241.